[лейтенант касатка]

о-2012
модерн!ау
e/r
Обоих мсье, которые друг с другом, к слову, еще не знакомы, арестовывают. По разным, разумеется, причинам. Одного за митинги-протесты-сопротивление полиции, ну а другого за разгуливание в нетрезвом виде по улицам и непристойные предложения прохожим. Так или иначе, Анжольрас с Грантером оказываются в одной камере на 15 суток. Ну и последующее продолжение знакомства уже на свободе.

Ищем Грантера

Comments

[Гость]

- Я доверяю тебе больше, чем ты наверное можешь представить, - Анжольрас не врал, мало кто сходился с ним так близко, и даже не в плане физической близости (хотя это определенно тоже), но и в плане моральной близости, - но это касается только меня, а я не хочу напрягать тебя своими проблемами, которые тебя никак не касаются. Поэтому не обижайся, - он погладил Грантера по щеке и тихо улыбнулся.

[Гость]

От этого простого движения тонких пальцев по своему лицу Грантер едва не замяукал и был вынужден признать, что если любое зарождающееся недопонимание будет кончаться так, Грантер будет должен во всем и всегда соглашаться с Анжольрасом. Наверное, ради него он бы даже попробовал побороть свою неуемную сумасбродную природы, попробовать. Ладно, но начать работать в этом направлении он бы точно мог, только бы Анжольрас не прекращал делать все эти несвойственные для него нежные вещи.
- Я все отлично понимаю, просто попытайся не довести все как обычно до побоев или пистолетных выстрелов, я буду благодарен, правда, - Грантер все-таки не удержался и притянул этого упертого в свои странные принципы человека к себе и легко поцеловал куда-то в шею.

[Гость]

- Это не совсем то дело, которое может привести к стрельбе, - Анжольрас усмехнулся. Разве что отец решит его пристрелить, как паршивую собаку, но это очень-очень вряд ли.
Юноша от неожиданности уперся ладонями в матрас дивана по обе стороны от груди Грантера и прикрыл глаза от легкого поцелуя. С каких все-таки пор это стало приятно? Или всегда было, а он просто не давал себе шанса узнать это? Сколько еще он потерял в своей жизни? Которую он бросает на ветер. В голове снова вспыхнула злость на отца. Почему обязательно надо быть таким ублюдком?
Чтобы отвлечься от нехороших мыслей и злости, Анжольрас поднял голову и поцеловал Грантера в губы, сухие после сна. Может, он и бросает свою жизнь на ветер, но ему это нравится.

[Гость]

Грантер одобрительно хмыкнул на внезапную инициативу Анжольраса по оккупации собственных губ и возражать, разумеется, не стал. Он бы лучше себе руку отрезал, чем попросил Анжольраса прекратить это все. Потому он только чуть поддался вперед, отвечая и привычными уже движениями медленно огладил кажется каждый сантиметр его спины и лопаток, а когда дошел до шеи, то через заволакивающую мозг пелену понял, что чего-то не хватало. Он переместил пальцы на тугой пучок из волос быстро выпрастывая их из резинки, отчего мягкие, чуть мешающие обоим пряди снова рассыпались красивым каскадом. Теперь все точно было так, как надо, когда можно было сжать светлые кудри в собственной ладони, едва не сходя с ума от переполняющих чувств.

[Гость]

Наверное, это было немного нечестно, целовать Грантера в качестве анестетика от собственной злости, но ведь тому это тоже нравилось, а Анжольрас и думать забыл про свою злость и отца уже тогда, когда Грантер распустил его волосы и запустил в них пальцы.
Ладонь юноши вольно устроилась на поясе Грантера, а второй рукой он поглаживал его по груди, не следя за своими действиями.
- Спасибо, - шепнул он, чуть отстранившись, и улыбнулся, глядя на парня.

[Гость]

- Было бы за что, - Грантер не прекратил улыбаться, но лицо чуть отвернул - было невозможно трудно выносить взгляд этих красивых сияющих глаз, и парню даже на мгновение показалось, что он не имеет на это право. С другой стороны, все ведь совершают ошибки в прошлом. Даже Анжольрас, наверное. Если его главной ошибкой не было то, что он подпустил Грантера так близко к себе. Думать о плохом в это утро не хотелось, как и игнорировать легкие прикосновения узких ладоней на себе.
- Ты выглядишь счастливым, Анжольрас, - тихо заметил Грантер, с легким трепетом в груди.

[Гость]

- Никто не может быть до конца счастлив, - философски заметил юноша и осторожно лег рядом с Грантером, глядя на его смуглые пальцы. - Но я, может быть, не так далек от этого. Избавиться бы еще от гниющих корней, - он вздохнул и легко поцеловал парня в ключицу.
- Я очень завидую Фейи, знаешь. У него нет родителей, нет родственников. И он, несмотря на свою бедность, он едва платит за квартиру и отказывается, когда любой из нас предлагает помочь (хотя часто в его кошельке появлялись деньги благодаря ловкости рук Курфа), несмотря на все это, он такой чистый в своих мечтах. Пожалуй, если бы мне нужно было назвать образец для подражания, я назвал бы его.

[Гость]

- Может, а твоя философия полная чушь. Это видимо ты сам для себя так решил и боишься переступить через придуманный принцип. Мы не имеем права осуждать своих родителей, и как ты, со своей любовью ко всему живому, до этого додумался, я даже не представляю. Ты говоришь, что лучше не иметь родителей вовсе, но, позволь заметить, что это они дали почву тебе и всем твоим убеждениям, так что "корни" в любом случае не самые ужасные. Ты помогаешь людям, твои убеждения, как и твоя жизнь, до того момента, как появился я, были не менее чистыми, чем у твоего друга. И вообще, - Грантер пусть и говорил серьезно, но слабо улыбался, - если мы всегда во время прелюдии (и я говорю не о музыке, Анжольрас) будем умудряться скатываться в филосовские разговоры, секса у нас никогда не будет, имей в виду. Но да, вернемся к твоему примеру для подражания.

[Гость]

- Я не имею права осуждать, но как я могу выносить своего отца, если он ожидает от меня полного подчинения, если он пытается сковать меня всеми доступными ему способами? - Анжольрас приподнялся на локте, снова распаляясь. - Отобрать у меня мою, не его, Грантер, мою квартиру. Выгнать меня из Университета, куда я сам поступил. Я никогда в жизни не просил у него денег, ничего не просил, так почему он считает, что может распоряжаться мной, будто я вещь? То, что он биологически ответственен за мое рождение не значит, что я его личная собственность! Что, если бы твой отец не позволял тебе быть художником и заставлял бы тебя работать в офисе, печатать бумаги, каждый день одно и то же?
Юноша вдохнул и поморщился.
- Тебе лишь бы о сексе, да? По-моему, все слишком им увлечены.

[Гость]

Вот оно, подумал про себя Грантер, вот почему я влюбился в него. Анжольрас не делал поблажек ни для кого, ни для простого прохожего на улице, ни для своего отца, ни для президента Франции, ни для своих друзей (если не брать, к примеру, Комбефера).
- Может в том и проблема, мой хороший, что ты никогда в нем не нуждался, как в отце. И тех отношений, которые обычно свойственны сыну и отцу, у вас не было. Он знает про твоих девушек или твои шрамы? Я сомневаюсь. А теперь вспомни, что я говорил про доверие. Но ты и сам хорош, если бы был менее упрям и сам интерисовался его делами, то, вероятно, все было бы иначе. Хотя вы друг друга стоите, это точно, - Грантер подложил руку под голову и уставился в потолок.
- А про всех это ты про нашего прекрасного Курфа и его серьезного.. любовника и парня? Да, когда сейчас они все-таки дорвались друг до друга, можно не звонить им неделю, а то и больше, - он улыбнулся, примерно представляя, что в данную минуту они друг с другом делают.

[Гость]

- Интересовался его делами? - с какой-то горечью усмехнулся Анжольрас. - Это которыми? Обворовыванием страны или бильярдом? Отец большой фанат и того, и другого. А то, что у нас не было отношений отца и сына, это правда. Это скорее можно назвать отношениями мужчины и сына его дальнего-дальнего родственника, с которым он вынужден жить в одном доме.
Он вздохнул и улегся щекой на плечо Грантера, ощущая запах его кожи, слегка кружащий голову и дающий странное ощущение какого-то уюта.
- Люди пьют, чтобы забыться? Мне многие так говорили. Грантер, давай выпьем вечером? - вдруг спросил он, приподнявшись.

[Гость]

- И жили вы вместе не долго, я прав? Прав, тебя так легко не усмирить, если не придумать чего-нибудь особенного. И твой отец любит бильярд? А мы могли бы с ним подружиться при других обстоятельствах, - с улыбкой заявил он и снова обнял расслабленного Анжольраса. Низкие тучки затянувшие небо бодрости не добавляли, а выпить хорошая идея, так чего ждать аж до вечера? Но было одно неприятное "но":
- Ты хочешь забыть про отношения с отцом посредством алкоголя? Я против такого, нечего тебе ради него еще и пить начинать. Но если бы ты просто предложил пропустить по стаканчику, скажем, за новое прекрасное начало отношений Курфа и Комбефера, я бы не смог тебе отказать. Я бы в принципе ни в чем бы не смог тебе отказать, тем более в этом, но назови это как-то иначе.

[Гость]

- Ну, восемнадцать лет это довольно долго. Особенно в доме, где ты разговариваешь официальнее, чем в школе, - Анжольрас неопределенно пожал плечами и прижался к теплому боку Грантера. Слишком много разговоров о собственной семье, слишком много каких-то внутренних откровений. Кажется, он выдал свой годовой запас подобных исповедей.
- На самом деле я вообще не хочу пить, - признался он. - Но меня немного выбили из колеи.

[Гость]

- Ну, это многое в твоем поведении объясняет, - начал Грантер тоном матерого психолога и не совсем в пример представителям этой профессии, которым нельзя касаться своих пациентов с любыми мыслями сексуального характера, провел широкой ладонью от кисти до плеча Анжольраса и задумчиво съехал к груди, крутя в пальцах первую пуговицу рубашки. - Вот если бы мы познакомились раньше, я бы мог тебя научить справляться со стрессом.. разными способами. И теперь бы ничего из этого не казалось бы тебе пошлым, вульгарным и низким, а вот под твоим влиянием я бы стал человеком более достойным, но мы не встретились. К несчастью или наоборот - решай сам, - Грантер все-таки справился с этой пуговкой и ненавязчиво скользнул ко второй.
- Если тебя и правда что-то тревожит, то можно и выпить, я тебе не отказываю, только подумай, надо ли. Хотя нет, не думай лучше ни о чем, просто выпьем и все. Только вот что тебе предложить. Виски явно не для тебя, джин тоже несколько груб, но уже лучше, - парень хитро улыбнулся и почти просеял, будто открыл новый закон чего-нибудь. - Ром, точно. Сладкий и крепкий, вы с ним похожи.

[Гость]

- Это все в моем поведении объясняет. Воспитание это все-таки сильная вещь. Особенно если в тебя закладывает все это едва ли не с момента зачатия, - юноша фыркнул, невольно начав ластиться к рукам Грантера. Вульгарно и низко, именно так все подобное и представлялось ему, но теперь к этим понятиям добавилось еще "тепло" и "приятно", нужно будет посмотреть в одном из словарей Робера, есть ли там такие толкования. У него в квартире даже есть какое-то издание...
- Если бы мы встретились до того, как я ушел из дома, последствия были бы катастрофическими, - рассмеялся он, прикрыв глаза, желая, чтобы Грантер либо быстрее расстегнул эти пуговицы, либо не трогал их вообще. - Я никогда не пробовал ром, но не уверен, что мне понравится. Я не слишком люблю сладкое. Жеан как-то подсунул мне какой-то коктейль, у меня чуть горло от количества сахара не слиплось. Как он вообще пьет это, - парень поморщился от одного воспоминания об отвратительном малиновом коктейле с фиолетовым зонтиком.

[Гость]

- Интересно, в какой момент твои родители свернули не туда и из предполагаемого сноба и короля жизни, ты стал таким? А если бы у тебя не было Комбефера, ты бы спал на улице, когда отец отнял твою квартиру? Что за вопрос, конечно да. Ведь твоя всепоглощающая гордость явно бы переломило любое представление о потребностях человека, - Грантер хмыкнул и быстро справился с остальными пуговицами, чуть сползая вниз, чтобы поцеловать обнаженную грудь Анжольраса. - А еще ты страшно боишься просить помощи и говорить о том, что тебе нужно, но вот почему, я пока не понял, - он продолжил целовать светлую кожу, почти бездумно водя ладонью по крепкой спине и прижимая юношу к себе.
- А я не помню кто меня воспитывал. Сам, наверное, сделал себя. Либо мои родители так ловко это провернули, что я даже не понял в чем дело, и вот я уже еду на поезде в Париж с кучей рисунков и планов, а потом что-то пошло не так и я стал активным социопатом с презрением ко всему миру, - Грантер снова тихо рассмеялся не отрываясь от своего интересного занятия.

[Гость]

- Ну не на улице, - Анжольрас задумался. В самом деле, Ферр в этом (да и в других случаях) спас его фактически. - Нашел бы какую-нибудь комнату и вечернюю работу. Или с полным графиком. Отец же не только квартиру, но и учебу от меня отнял, - он болезненно скривил губы. Слишком много разговоров об отце, пусть теперь они и сглаживаются поцелуями, от которых под ладонью Грантера на его спине пробегают мурашки.
- Я не боюсь просить помощи, я просто не считаю себя вправе получать ее, когда есть гораздо более нуждающиеся люди, - юноша несильно сжал край узкого дивана, чтобы никуда не ерзать. Как странно говорить о своих принципах, когда чужие губы ласкает твою грудь. Мысли путаются.
- Тебе должно быть повезло с родителями. Кстати, твой отец что-то еще говорил про меня? - заинтересованно спросил он, вспомнив, как их застали.

[Гость]

- Ты псих, - коротко подытожил Грантер и опустил ладонь с поясницы на задницу Анжольраса, а потом и на его бедро, со странной смесью чувств ощущая слишком уж резкий контраст гладкой кожи и грубой джинсовой ткани. Очередная престранная ситуация, с кем еще можно фактически в постели говорить про семью, принципы, мораль и нормы поведения? А еще о детстве и друзьях, конечно. И мертвых революционерах. Зачем вообще о чем-то говорить, когда под твоими руками и губами гибкое и неискушенное еще тело, которое живо отзывается почти на любое прикосновение? И было в этом что-то почти болезненно приятное, острое и притягательное, отчего Грантер был готов болтать, проверяя на прочность свою силу воли, которая работала почти на износ.
- Нет, он молчал, но мамины подруги пол вечера расспрашивали у меня про моих парижских подружек, строили планы на мое будущее и выбирали место для свадебного путешествия. А потом я сказал, что у меня есть парень и разговор внезапно перешел на нынешнюю геополитику.

[Гость]

Анжольрас рассмеялся, запрокинув голову, сам не зная, что так его развеселило. Должно быть, какие-нибудь пары Грантеровой квартиры так на него действуют. Или его вольничающие руки.
- Представляю, чтобы творилось у меня дома. Мать бы наверняка начала причитать, а отец публично бы отрекся от меня. Не знаю, почему до сих пор так не сделал, должно быть, плохая реклама.
Он неуверенно погладил Грантера по бедру и выдохнул. Все-таки отсутствие опыта сильно сказывалось - дыхание сбивалось почти сразу, движения были неуверенными и неловкими, как бы он ни хотел так же уверенно касаться парня рядом, как и он его.

[Гость]

- По-моему наоборот, отличная реклама. Только представь заголовки газет о том, что сын одного из самых известных и уважаемых политиков спит с парнями, о, это было бы сенсацией. А здесь, во Франции, это почти стопроцентный вариант занять президентское кресло, так что отец был бы тебе благодарен, - Грантер весело рассмеялся вслед за Анжольрасом и легко толкнул его на спину, нависая сверху и почти с жадностью всматриваясь в каждую частичку его тела. И ему вдруг стало неловко, когда повернутый на эстетике глаз художника почти поборол все порывы к сексу, стоило ему только повнимательнее рассмотреть выражение странной неуверенности на лице, зардевшиеся скулы, ритмично вздымающуюся грудь, нервно сжатые длинные пальцы..
- Знаешь, я должен тебя нарисовать, - почти выдавил из себя парень.

[Гость]

- Не думаю, что мой отец был бы благодарен мне, даже если бы стал президентом мира благодаря мне, - Анжольрас только усмехнулся. Благодарность от отца? Да он в жизни спасибо не сказал даже за столом, когда просил передать перец. Только безжизненное лицо, которое нужно беречь.
Он улыбнулся, когда Грантер заставил его лечь на спину, но что-то в его глазах заставило юношу смутиться. Грантер смотрел сейчас как будто не на него, а на какую-нибудь статую Микеланджело или Леохара. С какой-то ненормальной жадностью вперемешку с восхищением.
- Прямо сейчас? - парень легко провел пальцами по груди Грантера. - Ты... ты сейчас очень странно выглядишь.

[Гость]

- Что "прямо сейчас"? - не сразу понял Грантер, полностью увлеченный уже начинающими формироваться идеями и сюжетами, как можно было воплотить на холсте Анжольраса. Ему бы пошел синий, и красный. Огненно красные всполохи зари на темно-синем небе и его фигура возвышающаяся надо всем на свете. Над всей грязью и пороком, которые существуют. А где-нибудь внизу, у его ног, художник вполне мог изобразить сам себя.
- А, нарисовать? - он хрипло рассмеялся и все-таки перевел взгляд на лицо Анжольраса. - Нет, порисуем мы попозже, может даже и вечером, - Грантер повторил движение юноши и повел кончиками пальцев по его груди, животу, останавливаясь только в районе кромки брюк. - И как я выгляжу? Возбужденным фанатиком? Экзальтированным почитателем? Если бы ты был на моем месте, ты бы понял. Хотя, наверно с таким же чувством ты читаешь книжки с рассказами о нашей великой Революции, - парень снова облизнул пересохшие губы: он очень и очень хотел его, так, как никого до. Желание граничащее с нежеланием порочить что-то совершенно неземное и прекрасное. От этого противостояние внутри будто что-то обрывалось, надо было срочно уйти от этой непонятной сцены и прекратить их бездумные игры.

[Гость]

- Экзальтированным фанатиком, которому вместо глаз поставили светящиеся линзы, - Анжольрас улыбнулся, немного расслабившись, потому что Грантер перестал выглядеть жутковато. Нормально, когда так смотрят на произведения искусства, вроде Сикстинской капеллы, но не на человека.
- Брось, я может в чьем-то представлении и красив, но уж точно не настолько, - он осторожно огладил ладонями плечи парня и, приподнявшись, поцеловал его в ключицу. - Ты говорил, что мы "вместе", ведь так? Но ты ведь так не думаешь, иначе бы не смотрел на меня, как на неодушевленный предмет. К чему врать о таких вещах? - юноша приподнялся и отстранился, пристально глядя на Грантера. Что за пустое восхищение, основанное непонятно на чем.

[Гость]

- Наоборот! Наоборот, Анжольрас, - Грантер попытался улыбнулся, стараясь чтобы это выглядело искренне и как можно мягче, и поймал ладонь юноши, поднося ее к губам. - Помнишь ту историю про вдруг ожившую Галатею? Я чувствую себя как Пигмалион, под руками которого ожил кусок прекрасного мрамора. Не пойми меня превратно, я просто все-еще не верю в то, что ты так долго со мной. И "вместе", да, я не врал, глупый, - он отпустил его ладонь и снова склонился над Анжольрасом, целуя того в лоб. Как нашкодившего мальчишку, подумал Грантер, с которым он может прожить и без секса. В любом случае, это не главное, когда тебя так доверчиво обнимают и делятся через чур личными эмоциями о семье. Скоро и сам парень в это поверит.

[Гость]

- Ты очень любишь греческие мифы, верно? - Анжольрас с улыбкой облокотился спиной о ручку дивана и чуть склонил голову. - Почему ты так принижаешь себя? Ты считаешь, что недостоин меня? Ты прекрасно образован, великолепный художник, у тебя красивое тело, и ты очень хороший человек. Неужели ты не видишь ничего из этого?
Он поднялся и пересел за спину к Грантеру, легко целуя его в основание шеи и обнимая сзади.
- Что тебе нужно, чтобы признать, что ты не такой ужасный, каким представляешься себе?

[Гость]

- Да не очень, просто не знаю с чем тебя сравнить, чтобы ты понял мою боль, а с чем-то обыденным просто не хочется, - Грантер едва ощутимо напрягся от всех этих движений Анжольраса - и в какой момент тот стал таким прытким, что сам проявляет в его отношении инициативу? Может сам Грантер и правда считал, что не достоин его, а вот сам Анжольрас видимо относился к нему, как к равному. Равному настолько, что почти собственнически обнимает, целует.
Хоть чувство неправильности всего происходящего не покидало его, он чуть поерзал устраиваясь в тонких руках юноши, и устроил голову на его плече, пытаясь заставить себя бескорыстно получать удовольствием.

[Гость]

- Видишь? Снова ты о том же... - Анжольрас закатил глаза и не больно ущипнул Грантера за предплечье. Что за идиотский культ его собственной личности? И греческие эти сравнения. Ладно хоть жертвы ему Грантер еще не придумал приносить.
- Не отнимай у меня право быть обычным обыденным человеком, - он встрепал и без того беспорядочные волосы парня и коснулся губами его скулы. Как же тяжело с этим художником с его болезненно низкой самооценкой и чрезмерной оценкой самого Анжольраса.

[Гость]

Парень расслабил спину и всем весом навалился на удерживающего его Анжольраса - все равно он наверняка догадался, что художник слишком ленив, тем более в его нежных объятиях.
- Хорошо-хорошо, если тебе так хочется быть обыденным - будь, но я от этого иначе думать не стану, и обойдемся без физического насилия, как бы тебе этого не хотелось, - Грантер тихо засмеялся и в отместку ущипнул Анжольраса за лодыжку, а потом скользнул длинными пальцами под его штанину и прикрыл глаза, лениво поглаживая выступающую косточку на стопе.

[Гость]

- И ты меня называл глупым, - Анжольрас поудобнее устроился и облокотился плечом о спинку дивана. Все-таки тело Грантера довольно ощутимо давило на грудь, но он ни слова не сказал. И так было теплее, а своеобразная смена полюсов всегда только на пользу.
- И мне совсем не хочется никакого физического насилия. Я знаю, что ты шутил, но все равно не шути так, - слегка нахмурился юноша.

[Гость]

На какое-то мгновение Грантеру показалось, что он опять начал засыпать, но вовремя открыл глаза, чтобы услышать последнюю фразу Анжольраса.
- Я бы обещал тебе не шутить вовсе, если бы мог, но мне кажется, что я себе быстрее язык откушу, чем перестану нести чушь, это ты понял, я даже затылком чувствую твой серьезный взгляд, - парень задрал голову и с блуждающей на лице улыбкой уставился на как всегда серьезного Анжольраса, который только был чуть розовее, чем обычно.
- Я есть хочу и в душ, я, между прочим, сегодня не умывался, а ты меня целуешь еще, - он наморщил нос, но снова быстро улыбнулся. - Пойдешь со мной в душ? - просто спросил он, будто они уже лет десять женаты и такие утренние пробуждения давно не были в новинку им обоим.