[лейтенант касатка]

о-2012
модерн!ау
e/r
Обоих мсье, которые друг с другом, к слову, еще не знакомы, арестовывают. По разным, разумеется, причинам. Одного за митинги-протесты-сопротивление полиции, ну а другого за разгуливание в нетрезвом виде по улицам и непристойные предложения прохожим. Так или иначе, Анжольрас с Грантером оказываются в одной камере на 15 суток. Ну и последующее продолжение знакомства уже на свободе.

Ищем Грантера

Comments

[Гость]

У Анжольраса всегда были напряженные отношения с отцом, еще со школы. Они никогда не понимали друг друга, не слушали. Отец пытался заставить сына заниматься тем, чем по мнению мужчины 'должен заниматься порядочный человек из хорошей семьи', но у Анжольраса министерская деятельность отца, принятие каких-то совершенно идиотских и мешающих законов никак не вязалась с порядочностью. Из дома парень ушел, как только поступил в университет, и с того времени с семьей почти не контактировал. Смс на праздники и контакты в экстренных ситуациях, как вот эта.
Из разговора через специальное стекло Анжольрас понял, что отец и не думал волноваться. Он был возмущен, зол. Как же так, сын министра в тюрьме за демонстрации и противоправительственные речи! Скандал во всех газетах, его грозятся чуть ли не уволить! Отец требовал от Анжольраса уехать учиться в Америку или Англию, хотя бы на год, не высовываться.
Анжольрас только покачал головой.
- Тебе придется караулить меня в переулке и отсылать туда в ящике.
Он поднялся со своего места и постучал в дверь, чтобы позвать охранника. Обратно в свою камеру он шел с поднятой головой, не обращая внимания на грубые и пошлые речи, доносящиеся с разных сторон, пытаясь разузнать у охранника о звонках. Завтра ему обещали дать телефон. Он позвонит Ферру, и этого хватит. А отец может хоть локти сгрызть себе от злости.

[Гость]

Даже если бы Грантер хотел, то даже тогда с уверенностью бы не сказал сколько прошло времени с момента, когда увели Анжольраса. Может десять минут, а может час. Он почти смирился с тем, что его отец разобрался с этой ситуацией и что его сын уже гуляет по фешенебельным бульварам Парижа и пишет короткие посты о случившимся в твиттер.
Тюрьма такое место, где время - штука сугубо относительная. Вообще-то и в обычной жизни Грантер не уделял особое место времени, не старался заполнить паузы между случайными подработками чем-то полезным. Он был ленив, безынициативен, утром клялся, что начнет новую жизнь, а вечером просиживал задницу в баре. Но и в его жизни была страсть - он любил рисовать и посвящал холстам и краскам самого себя. Он был способен рисовать в любом состоянии, в любое время дня и ночи и сейчас, лежа на жесткой койке был готов отдать все, за огрызок карандаша и клочок бумаги. Он хотел запечатлеть промелькнувший перед ним образ прекрасного юноши, который больше был похож на Аполлона, сошедшего, чтобы поразить его своей стрелой за всю черноту, что творилась в его жизни.
Поразил. И исчез.
Теперь уж точно Грантеру терять было ничего и он, предусмотрительно заправив майку в штаны, подозвал охранника и попросил разрешение на посещение местной библиотеки. Выслушав поток остроумных на взгляд надзирателя шуток, он все таки сопроводил Грантера в библиотеку.

[Гость]

Надзиратель, казалось, был искренне удивлен, что Анжольрас не побежал к отцу, не уцепился за возможность выбраться из тюрьмы. Может быть, у него появилась даже капелька уважения, потому что парень почти вежливо сказал, что звонки позволены, но сегодня он уже исчерпал лимит посещением. Это Анжольраса немного утешило, хоть он бы предпочел позвонить как можно скорее.
К его удивлению, в камере Грантера не оказалось. Может, на прогулку ушел или еще куда. Юноша тщательно вымыл руки после прохода по коридорам и прикосновений к различным тюремным поверхностям, а потом пожалел, что не может принять душ, когда захочет. Волосы ужасно спутались и начинали салиться, слишком много их трогали чужие грязные лапы. Парень пожалел, что у него нет ножниц. Обрезать бы волосы, стало бы на полпроблемы меньше. А может даже и на целую. Глядишь, решат, что он урод и перестанут слетаться, как мухи на варенье.

[Гость]

Не зная каким чтивом себя развлечь, Грантер бездумно перелистывал Атлас Мира и уже почти уговорил тюремного библиотекаря (больше похожего на булочника 19го века) отдать ему коробку с пастелью, которую старик купил для своей внучки, когда надзиратель сообщил, что его "свободное" время подходит к концу. По стандарту снова нацепив на Грантера наручники он повел его в камеру. После того, как Грантер завязал сухие кудри в подобие хвоста и закатал рукава футболки, открывая татуированные руки, местные "жители" почти не обратили на него внимания и в камеру он вернулся с чувством некоторой защищенности. И какого было его удивление, когда в камере место пустых коек и клопов на стенах он увидел Анжольраса. Явно чем-то рассерженного Анжольраса. Усевшись на свою койку он уставился на него с фирменной ухмылкой, об которую при желании можно было порезаться.
- Неужто твой отец не доволен информацией, которую я, несомненно, ему слил и оставил тебя здесь? Как не хорошо получилось....

[Гость]

Анжольрас обернулся и немного оторопел, увидев Грантера, который вдруг стал совсем другим. Таким же, как и другие люди в этой тюрьме. Такой же манер ношения одежды, такая же усмешка, грозящая как минимум тонной яда в чужую сторону, татуировки на руках... Кажется, и здесь Анжольрас ошибся. Грантер такой же, как и все здесь.
- Извини, я обвинил тебя безосновательно, - юноша посмотрел в чужие ярко-зеленые глаза, в которых недавно виделась доброжелательность, а теперь лишь насмешка. Он не счел нужным сообщать Грантеру, что сам выбрал остаться, и что мог бы уже гулять на свободе. Зачем пустой выпендреж. Остался и остался, пусть сокамерник считает, что отец передумал и решил проучить богатого сынка.
Ему уже успели надоесть эти стены, надоело слышать вечный шум. Хотелось банально пройтись по улице, посидеть хоть на Марсовом поле, выпить горячего кофе. Все-таки Анжольрас был немного избалован какими-то мелочами. Он спокойно жил в маленькой однокомнатной квартире, но не мог заставить себя не покупать дорогой кофе, не брезговал сам помогать бездомным, но одевался хорошо. И теперь, лишенный этих мелочей, чувствовал себя как минимум неуютно.

[Гость]

- Ну, похоже в этом ты недалеко ушел от своего отца, он же явно многих безосновательно обвинил. Он ведь, если я не ошибаюсь, - Грантер почесал небритый подбородок, вспоминая, - политик или что-то вроде этого, мне смутно знакома твоя фамилия, - он снова расплылся в улыбке, - Но я тебя не виню, такие люди, как ты, не имеют права просить прощения у таких, как я, - проговорил Грантер, с единственным желанием позлить его. Он чувствовал в извинении Анжольраса странную иррациональность. И последнюю фразу он говорил серьезно, но, возможно, парень ему не поверит.

[Гость]

Вот этого Анжольрас уже стерпеть не мог. Что угодно, но не сравнения с отцом, с которым у Анжольраса за всю жизнь не было ни единого разговора, который бы не закончился ссорой. Его отец был всем, что так не любил сам юноша, олицетворением всей государственной безразличности, всех проеданий денег, когда у 'простых смертных' их не хватает. Мать его была безвольной, хоть и любила сына, но никогда не защищала его, ведь это значило бы отказаться от своих фирменных дизайнерских платьев и туфель, которые стоят больше, чем месячная зарплата среднего рабочего.
Анжольрас был в семье паршивой овцой, но считал такими своих родителей, открыто высказывал им это. И если бы вдруг случилась Революция или бунт против государства, то он бы первым указал на дом своих родителей. Это не значило, что он не любил своих родителей. Но он не мог выносить их образ жизни, не принимал их мировоззрение, борясь за свои цели и свои убеждения.
- Что ты вообще можешь знать обо мне? - холодно спросил парень, поднявшись на ноги, не обращая внимания на то, что волосы снова растрепались. - Судишь обо мне по фамилии? О, это очень разумно, конечно. Чего еще ждать от, как ты сам выразился, таких, как ты?

[Гость]

Грантер мысленно отвесил себе смачную оплеуху, ведь сам того не зная, надавил явно на больное место. Но парень не был бы собой, если бы не решил провоцировать до конца. Потому он так же резко вскочил на ноги и оказался лицом к лицу с Анжольрасом. Теснота камеры позволила ему на максимально близком расстоянии разглядеть его лицо. Светлую кожу, на которой не было и намека на усталость или какой-нибудь отек после более суток без сна. Глаза имели глубокий голубой цвет с удивительными темными крапинка, которые вмиг заставили колени несчастного художника подогнуться. За что он снова одернул себя.
- Я ничего не знаю о тебе, красавчик, и я правда не думаю, что дети правящей верхушки могут чем-то отличаться от своих родителей. Но ты можешь переубедить меня, - Грантер аккуратно заправил одну из его выбившихся прядей за ухо.

[Гость]

Анжольрас никогда не отличался особой физической силой в силу своего телосложения, но реакция у него была хорошая. Он резко схватил Грантера за запястье, убрав его руку от своего лица. Юноша был по-настоящему разозлен, он будто стал еще выше, стоя, как мраморная статуя рядом с человеком из плоти, плотно сжав и так тонкие губы.
- Я не собираюсь ничего доказывать. Тем более, тебе, - негромко, но ясно отчеканил он, выпустив руку сокамерника из своего захвата. - Хочешь узнать, почему я вообще здесь? Потому что выступил против законопроекта, выдвинутого моим же отцом. И я бы настоятельно рекомендовал тебе, Грантер, не соваться судить чужие жизни, не имея о них ни малейшего представления, - холодно закончил он. Проблеск гнева немного успокоился, и юноша скрестил руки на груди, давая понять, что разговор закончен.

[Гость]

Грантер экспертом в человеческих сердцах не был, как и не был человеком, имевший хоть какое-то чувство такта. Он в очередной раз доказал себе, как часто и много ошибается. Ну как, как можно было не сложить два и два и не догадаться, что отношения этого светловолосого парня со своим отцом не самые радужные. Хотя, и в этом его на сто процентов обвинить было нельзя. Встречая в своей жизни людей чаще не из высшего класса, да даже подчас и не из среднего, в основном таких же завсегдатаев баров, как и он сам, Грантер даже предположить не мог, что в филиале ада, как тюрьма, он встретит человека достойного. Сына политики, но совсем не похожего на знаменитого отца. Сына, который пошел против знаменитого отца. И теперь, стоя перед ним с гордо поднятым подбородком, Анжольрас являл собой нечто, перед чем Грантер, с его "трудными жизненными принципами" был готов упасть на колени. И еще ему хотелось ударить себя по щекам, потому что нельзя верить людям, особенно встреченным за железной решеткой.
Неловкую паузу нарушил смотритель,окликнув Грантера:
- Эй, парень, не знаю чем ты так полюбился старику Лореалю, но он передал тебе это, - и он просунул в прутья решетки небольшой сверток, - Его цветник и внучка - самое дорогое, что есть в его жизни, впрочем, он сказал, что ты знаешь, о чем речь. А конкретно мне ты должен пять пачек сигарет, - хохотнул смотритель и удалился.
Когда Грантер развернул сверток он едва не заплакал от счастья - библиотекарь все-таки поддался его уговорам и передал ему упаковку пастели и несколько пожелтевших листов! Парень даже на мгновение забыл о присутствии рассерженного Анжольраса. Он быстро спрятал сверток под матрас, надеясь порисовать после отбоя. Даже если этот светловолосый ангел больше не снизойдет до него все было не так уж и плохо - у него было, чем порисовать.

[Гость]

Когда Грантер отвлекся, Анжольрас тоже просто отвернулся и сел к себе на кровать. Сейчас бы хоть книгу... От безделья буквально ломило кости, хотелось действия, просто хоть походить кругами по камере, что угодно. Юноша никогда не любил бездельничать, а теперь и подавно, когда сделать нельзя вообще ничего. Так что он просто лег на жесткий матрас и, подложив сцепленные в замок руки под голову, уставился в белый потолок. Отцовский законопроект наверняка уже приняли, пока он тут сидит, это все быстро происходит. Только жалобы годами рассматриваются. А потом еще проблем в Университете не оберешься, ведь он пропустил две недели занятий, не говоря уже о том, что попал в тюрьму. Конечно, это наверняка сделает его чуть ли не местной знаменитостью, но ему это к чертям собачьим не нужно. Личная слава была даже не последним, чего хотел Анжольрас, она вообще не была в списке целей.
Кажется, на улице стало прохладней, потому что в камере явно похолодало, так что пришлось запахнуть тюремную куртку и застегнуть ее на все пуговицы, что, впрочем, не слишком помогло. Холод шел в том числе и от бетонных стен, вплотную к которым стояли кровати, так что согреться полностью вообще не представлялось возможным, хотя надзиратель явно считал, что сможет 'помочь' в этом деле, то и дело открыто предлагая Анжольрасу койку под хохот заключенных из соседних камер. Юноша уже даже не реагировал, даже не поворачивал головы, чувствуя себя со всех сторон окруженным гиенами, которые только и ждут момента, когда он упадет и сломается. Только вот ломаться он не собирался. Не в этой жизни.

[Гость]

Видя метания Анжольраса, Грантер как мог сдерживался, чтобы не засмеяться в голос. Еще бы, он ведь не страдал такой проблемой, как использование с пользой каждой минуты. Бывало, в долгие часы творческих кризисов он подолгу пролеживал без движения. Не выходил на улицу. Ни с кем не разговаривал. Так что нынешняя ситуация для него была не более чем очередным тайм-аутом. Рядом с ним лежала его куртка, одеяло и он отлично понимал, как это все нужно тонкокостному Анжольрасу. Сам Грантер стоически переживал похолодание только потому, что некоторое время прожил на севере. Пусть это и был север Италии, но снега зимой выпадала достаточно. Потому в попытке хоть как-то развлечься и спровоцировать Анжольраса на разговор от оторвал кусочек бумажки и красным мелком вывел на нем: "Красавчик, может займемся сексом? Ты явно мерзнешь и скучаешь, а я тут как тут". Сложив из него самолетик он запустил его на койку соседа и с мечтательной улыбкой принялся ждать.

[Гость]

Анжольрас посмотрел на упавший перед ним самолетик и, развернув его, возмущенно перевел взгляд на Грантера, борясь с желанием просто встать и ударить его. Он явно ошибся, когда подумал, что этот придурок чем-то отличается от остальных. В чем-то он был еще хуже остальных тем, что от остальных его хотя бы отделяли прутья решетки. От Грантера же деться никуда не выйдет. Остается только надеяться, что тот не начнет домогаться физически, иначе шансов вырваться у него будет... не так много, как хотелось бы.
Выбросив скомканную бумажку на пол, парень с головой накрылся своим одеялом, мечтая просто исчезнуть. Но они не сломают его, живым он не дастся и к отцу не побежит.

[Гость]

Получив именно ту реакцию, на которую рассчитывал, Грантер повалился на свою койку и захохотал в голос, за что получил нелицеприятный оклик от смотрителя. Зажав рот ладонью он, прохрипел:
- Ну хоть поцелуй, Анжо! - и, вопреки всем предупреждениям продолжил хохотать, понимая, что веселиться ему совсем не хочется. Что он своими руками рушит даже самые призрачные надежды на хоть какую-нибудь дружбу или симпатию от этого человека. И стараясь хоть как-то сгладить впечатление о себе он встал и накинул свое одеяло на Анжольраса. Чувствуя бурю, последующую за этим невинным жестом он вскинул руки и застыв в примирительной позе, добавил:
- Безвозмездно.

[Гость]

Анжольрас сбросил с себя чужое одеяло и резко сел на кровати, с возмущением глядя на парня.
- Я тебе не 'Анжо', - уже с искренней злостью в голосе отчеканил он. - И я не собираюсь даже прикасаться к тебе, ты можешь засунуть свои предложения себе в глотку. И забери свое одеяло, мне не нужны подачки от тебя и таких, как ты.
Анжольрас бросил скомканное одеяло на чужую постель и снова отвернулся к стене, закрыв глаза и повторяя про себя пункты декларации прав человека, просто чтобы чем-нибудь занять взбешенное сознание и успокоиться. Хотя успокоишься тут, когда едва ли не каждый пункт напоминает тебе о том, что его не соблюдают, что есть люди, считающие себя выше всех.

[Гость]

Когда-то давным-давно, когда Грантер еще жил со своими родителями в одном из городков юга Франции, у него были друзья, Настоящие и верные ребята,которых обычно встречают раз в жизни. И в один "прекрасный" момент эти друзья с легкостью подставили доверчивого парня и Грантер, мало того, что разочаровался в людях, так еще и схлопотал свой первый срок. Конечно, отец вытащил его, но этих двух суток, проведенных в сырой камере тюрьмы для несовершеннолетних вполне хватило, чтобы он заручился никогда и никому не помогать. И вот, по прошествии почти десяти лет Грантер снова встал не те же грабли - попытался помочь человеку. И еще раз убедился, то люди в большинстве своем этого не достойны и черт с ними. Даже этот прекрасный на вид юноша оказался снобом.
- Я просто пытаюсь помочь, а ты ведешь себя как зарвавшийся эгоистичный мальчишка, - Грантер снова взглянул на сжавшуюся фигуру Анжольраса и уселся на свою койку, - Я не маньяк и не насильник и от тебя, будь уверен, мне ничего не нужно, чертов ты идиот, я просто пытаюсь помочь.
Хочет быть один? Да пожалуйста. Пусть выпутывается из всех передряг сам. А они еще будут, Грантер был в этом убежден.

[Гость]

- Как мне помогут твои издевательства и дурацкие шутки? - негромко спросил Анжольрас уже без злости. В голосе его сквозила какая-то обреченность, он уже не был уверен, что вынесет оставшиеся ему дни заключения. Он уже давно толком не спал, не ел и просто безумно устал от всего происходящего вокруг. Хоть минуту тишины, хоть недолго без насмешек и непристойностей. Но чудес не бывает.
Анжольрас никогда не был открытым. У него никогда не было такой возможности в семье, в которой он вырос. Первым относительно близким ему человеком стал Комбеферр, с которым он познакомился после того, как ушел из дома. Но даже своему лучшему другу Анжольрас никогда не открывал душу полностью. Только разум, только идеи и стремления, не чувства. Он был ранимым, но давно научился у своего отца каменному лицу, обратив себя практически в скульптуру самого себя в общении с другими. И это работало.

[Гость]

Гратнер уселся в проходе между их койками и устало потер лицо ладонями. Ему показалось, что Анжольрас на какое-то мгновение отпустил себя и стал похож на затравленного щенка. А еще Грантер с его и вправду дурацкими шуточками не способствует созданию приятной атмосферы.
- Ты прав, никак. Это моя проблема - идиотское чувство юмора, приятель, - и дернув уголком рта, он снова забрался на свою постель, - Скоро ужин, а потом отбой, - проинформировал он и уткнулся в листок с начатым рисунком.

[Гость]

- Здесь, наверное, собак кормят лучше, чем людей, - фыркнул Анжольрас. Он был голоден, а лишнее напоминание об ужине только усилило это чувство. Юноша вздохнул, а потом поднялся с кровати и начал мерить шагами камеру, как и когда только что оказался здесь, просто потому что постоянная неподвижность сводила с ума, выводила из себя. Пару шагов в одну сторону, пару шагов в другую, вот и вся камера... Завтра надо хоть в тюремный двор выйти, вдохнуть относительно чистого воздуха.

[Гость]

- Ты прав, - хмыкнул Грантер и продолжил расставлять на листе темные акценты, краем глаза поглядывая за мельтешащим парнем. И в который раз Грантер подивился его характеру. Просидев в камере не более суток, он уже начал сходить с ума, а что будет через пять, неделю?
Грантер ждал ужина. Конечно, местную кухню нельзя было назвать идеальной, но он сейчас не станет гнушаться и такой - желудок сводило судорогами. Но вместе с голодом было и другое чувство - тревоги. Тревоги за его, как оказалось, не приспособленного к жизни сокамерника. Хотя, с какой стати ему вообще за него беспокоиться? Мальчик как ни крути взрослый, за себя постоять сумеет.
Но по настоящему Грантер беспокоился за другого человека, за свою дорогую подругу, которая своим спокойствием и темными локонами представляла абсолютную противоположность Анжольрасу. Завтра он во что бы то ни стало собирался позвонить девушке.

[Гость]

За ужином Анжольрас так и не смог заставить себя притронуться к тюремной еде, только всухомятку съел положенные на человека два куска черствоватого черного хлеба. Как в Бастилии сидит, хлебом и водой питается, усмехнулся сам себе парень, но тут же пожалел об этом, потому что на его плечо опустилась чья-то рука. Подняв голову, Анжольрас вздрогнул, это был все тот же высоченный амбал, что уже приставал к нему. Только на этот раз он так просто отставать от юноши не собирался. Похоже, это был местный авторитет, потому что все вокруг столпились, как в цирке. Анжольрас мысленно попрощался с жизнью и поднялся на ноги, чтобы быть хотя бы очень примерно одного роста.
- Что вам нужно? - тихо спросил он, выпрямившись и гордо подняв голову.

[Гость]

Если не считать внутреннего убранства камер, еда была точь в точь, как во времена Людовиков. Грантер ухмыльнулся, видя чистое и почти святое отвращение на лице Анжольраса, который сидел через несколько человек от него. Жуя кусок хлеба он уловил движение возле себя, но фигура не повернув на него головы двингалось явно в сторону его сокамерника. Грантер напрягся, прикидывая, что можно было бы в случае чего использовать в качестве оружия, но кроме ложек и чашек на столах ничего не было.
Когда амбал подошел к Анжольрасу, Грантер медленно начал подниматься, но тут же сел, вспомнив свое обещание и принялся ждать, не сводя с них своего взгляда.

[Гость]

Анжольрас молчал, слушая все издевательские речи и предложения, а потом разразился гордой и грозной тирадой, завершившейся негромким вскриком, потому что один из ржущих амбалов схватил его за волосы и рванул на себя, грубо прижав худое тело к своей груде мышц. Парень с отчаянием в глазах посмотрел на надзирателя, но тот, посвистывая, смотрел в другую сторону. Вряд ли он взял за это невнимание дорого, а соперник Анжольраса наклонился к нему, обдав зловонным дыханием.
- Ты бы не сопротивлялся, а не то тебя по кругу тут пустят, а так мной отделаешься.
Этого парень уже сносить не мог и начал отчаянно вырываться, пинаясь и кусаясь, сам не зная, что будет дальше. Только чтобы его не держали чужие лапы, чтобы его прекратили трогать, он даже друзьям позволял лишь рукопожатия, ненавидя, когда нарушают его личное пространство. Но в тюрьме такого понятия не существует. Из рук того, кто держал его Анжольрас все-таки вывернулся. Но вот бежать было некуда.

[Гость]

Этому парню бы молнии и он ничем не будет отличаться от Тора, думал Грантер доедая местную еду. Представление, что устроили Анжольрас и лысый урод было весьма забавным, еще бы, худой, больше похожий на девушку юноша и лысый амбал, напоминающий доисторическое существо. Но когда он прижал к себе Анжольраса, улыбка с лица Грантера сползла мгновенно.
Не страдавший недостатком физической силы Грантер (правильно, зря его, что ли, мама учила фехтовать. Сначала сама, потом водила в школу, после которой ее сын стал местным авторитетом и учил местных мальчишек фехтовать на палках.) потому быстро перепрыгнув через стол, он принял этого урода на бок, а тот, совершенно ничего не ожидая, повалился на пол. Он схватил ошарашенного Анжольраса за руку и прижал к себе, закрывая его спиной.
- Парни, готов спорить, что мой друг готов блевать от вашей компашки, - он отступил на полшага видя, что кольцо из людей вокруг них начало смыкаться, но продолжил, - И я вскрою грудную клетку любому, кто тронет его пальцем. Он со мной, ясно? Мы с ним трахаемся, он и я, - Грантер старался говорить максимально твердо и жестко, явственно чувствуя, как трясутся колени. И, в подтверждение своих слов, развернулся и прижал к себе Анжольраса, но уже за талию, коротко шепнув "Заткнись", улыбнулся.
Грантер совсем не удивился летящему в него кулаку и, отключаясь, краем глаза заметил, все таки бегущих к ним охранников.

Когда он очнулся, увидел над собой белый потолок и почувствовал странный холод вокруг.
- Что с ним? - спросил Грантер не понятно у кого.
- Парень, тебе только что чуть не сломали остальные ребра, а ты интересуешься им? - рядом показался тот симпатичный и уже знакомый ему доктор, - Тебе повезло, что били не в то же место, иначе бы открылось кровотечение. А так, легкий ушиб, я нанес мазь, завтра покажешься снова, - доктор помог ему подняться и забрал пакет со льдом, - Друг твой в камере, я думаю.
Грантер с благодарностью кивнул ему и добровольно сдался в руки надзирателей, который по дороге до камеры еще по паре раз засветили ему дубинками, но только уже по лицу.

[Гость]

Анжольрас не думал, что Грантер может быть таким сильным. Нет, он конечно видел, что руки у того очень даже мускулистые, но все же его сокамерник не был слишком высоким, да и качком в полном смысле этого слова не был. И все-таки он как-то смог уронить на пол мужчину раза в полтора больше его, больше напоминающего огромный шкаф, чем человека.
Юноша испуганно отшатнулся, оглядывая толпу разозленных заключенных вокруг них, не вслушиваясь в то, что говорит Грантер, скорее пытаясь для себя понять, зачем он вообще бросился его защищать с явным риском для собственной шкуры особенно после того, как явно насмехался над ним.
Услышав фразу Грантера про их сексуальные контакты, Анжольрас вспыхнул и хотел было громко возмутиться, но когда нежданный защитник вольно прижал его к себе, послушно заткнулся, все еще внутренне возмущаясь.
Впрочем, это возмущение быстро исчезло, когда началась драка. Досталось не одному Грантеру, Анжольраса тоже побили, рассекли губу, а потом кто-то снова схватил его явно не с благими намерениями, но к этому моменту охранники уже подоспели и растащили всех, снова заперев, а тем, кто пытался возмущаться или сопротивляться пригрозили увеличением срока, так что утихомирились все быстро.
Во всей этой сутолоке Анжольрас потерял из виду Грантера, а когда его не привели в камеру, совсем забеспокоился. Он так и не заснул, меряя комнатку шагами, виня себя в том, что все-таки, кажется, оказавшийся неплохим парень из-за него сейчас неизвестно где, а может вообще в больнице, и уж явно у него будут проблемы. Чего он вообще полез?

Когда решетки раздвинулись и в камеру грубо втолкнули избитого, причем только что, судя по крови из носа, парня, Анжольрас тут же бросился к нему, осторожно взяв за руку и, усадив на кровать, заставил запрокинуть голову, чтобы кровь скорее остановилась.
- Ты зачем полез? - нетерпеливо спросил он, присев рядом. - Теперь у нас обоих проблемы, а не у меня одного. Как будто это лучше! Я бы и сам справился, и вообще... с какой радости ты заявил, что мы с тобой трахаемся, с ума сошел? - юноша все же не мог не выразить своего возмущения по этому поводу, но все-таки тряхнул головой и досказал нужные слова, кроме уже сказанных. - И, Грантер... спасибо.

[Гость]

Странный он, этот Анжольрас, только что столько всего лучилось, а он только про трахаться и спрашивает. Еще про помощь, ответ на вопрос о которой казался Грантеру элементарным, поэтому он не потрудился на него отвечать, а лишь хрипло засмеялся:
- О, не благодари. Я привык вытаскивать красавцев из передряг и использовать их благодарность в корыстных целях, - Грантер опять напоролся на непонимающий взгляд Анжольраса и поспешил добавить, - шучу.
Да, похоже у кого-то здесь было чувство юмора еще хуже, чем у него. Грантер устало потер виски.
- Я не могу больше здесь, какой-то бесконечный день, - и правда. С момента, как он попал сюда он не спал и почти не ел, а лишь с кем-то спорил, боялся и дважды подрался. Теперь больше всего на свете хотелось покурить и вернуться в свою мансарду на Монмартре, а не сидеть в тюремной камере, пусть даже с воплощением Аполлона на Земле.
- Ты сам как?

[Гость]

- Нормально, - Анжольрас быстро умолчал о своих синяках и о том, что ему пригрозили групповым изнасилованием, если он высунет свой нос из камеры. Так что, кажется, придется как-то не есть две недели. Как же эти две недели невыносимо долго тянутся, он же с ума здесь сойдет. Уже сходит, кажется, потому что сидит к Грантеру слишком близко для своего обыкновения да еще и плечом к нему прижимается. Поймав себя на этом, юноша поспешил отодвинуться и закрыл глаза на несколько секунд. Он совсем запутался. То издевательские насмешки, то обвинения в том, что его родители богаты, а после Грантер бросается его спасать. Эта неопределенность тоже мучила, заставляла искать в поступках его спасителя какие-то его личные цели, но может он и правда всего лишь хотел помочь?..
- У тебя большие проблемы и-за меня?

[Гость]

Грантер ужн начал медленно засыпать, так было хорошо от вколотого милейшим доктором обезболивающего и от тепла, сидящего рядом Анжольраса, но его внезапный вопрос сбросил с него то прекрасное чувство неги, которое случается перед сном. Потому он моргая тупо уставился на парня:
- Проблемы из-за тебя? Я не ослышался, Анжольрас? - он на мгновенение поджал губы, реально прикидывая, что мог повлечь за собой его поступок, но так ничего и не вспомнил. Пусть будет сюрприз, когда он утром пойдет на завтра, ведь если бы ему хотели перерезать горло, то давно бы это сделали. Потому он хмыкнул и улыбнулся, - Главное, чтоб родителей не вызвали, а с остальным я справлюсь.

[Гость]

Анжольрас чуть улыбнулся в ответ, невольно подмечая, что сидит Грантер как-то немножко набок, видимо из-за сильных ушибов, парень помнил, как его спасителя пинали ногами до того, как успели подбежать охранники. Хорошо хоть, что очень серьезного вреда они ему, видимо, не нанесли.
- А кто твои родители? - осторожно спросил Анжольрас, невольно заинтересовавшись. В конце концов, о его родителях Грантер знает, так почему нельзя задать встречный вопрос.

[Гость]

- Я фигурально выразился, - Грантер не смог сдержать какой-то совершенно глупой улыбки и, натянув на плечи тонкое одеяло продолжил, - но если тебе действительно интересно, мама дипломат-переводчик, сейчас с отцом в Ираклионе. Говорят, что в отпуске, но я не верю - они ни одного дня в своей жизни не отдыхали. А отец профессор изобразительных искусств. Да, у меня было трудное детство, парень, - он снова заулыбался и зевнул. И, продолжая тему семьи аккуратно продолжил, - А почему ты все еще здесь?